Под занавес года — новый громкий корпоративный конфликт. С одной стороны — бывший сисадмин «Рамблера» Игорь Сысоев, создавший компанию Nginx, которую в этом году за $670 млн купили американские инвесторы. С другой — Александр Мамут, решивший с помощью уголовного дела доказать, что права на Nginx на самом деле принадлежат «Рамблеру». The Bell узнал у юристов, у кого больше шансов в этом споре.

Фото: Василий Кузьмиченок/ТАСС

Что случилось

Nginx — одна из самых успешных IT-компаний последних лет, созданных российскими программистами. В 2002 году бывший сисадмин «Рамблера» Игорь Сысоев создал веб-сервер с открытым кодом, а в 2011 году основал Nginx. Теперь это самый популярный веб-сервер мира — на нем работает около 33% всех сайтов. В числе клиентов компании — «Яндекс», Mail.Ru Group, Netflix, Dropbox и другие. В этом году американская F5 Networks купила Nginx за $670 млн.  Теперь «Рамблер» и, по всей видимости, ее совладелец Александр Мамут с помощью уголовного дела пытаются доказать, что права на разработку Сысоева принадлежат «Рамблеру».

В четверг в офисе Nginx были обыски, основателей компании задержали, весь день они провели на допросе в полиции. Их отпустили только поздно вечером, отобрав телефоны, рассказал The Bell собеседник, знакомый с сотрудниками компании. Подробно о сути конфликта мы рассказали здесь.

Об этом говорят

The Bell спросил специалистов по авторскому праву, у кого больше шансов в этом деле.

Омбудсмен в сфере интеллектуальной собственности Анатолий Семенов:

«Этот кейс не уникальный, такие случаи происходят периодически: команда разрабатывает продукт, при этом работая в какой-то структуре, потом продукт выстреливает, а структуре становится обидно, и она пытается его отжать. Здесь все похоже именно на такую ситуацию. 

Я говорил с Иваном Засурским, который в то время также работал в “Рамблере”, и, по его словам, компания не ставила такой задачи на разработку Сысоеву. А основным элементом состава служебного произведения является именно наличие заказа. Более того, Сысоев, судя по всему, не работал разработчиком программ, он был системным администратором, и у него просто не могло быть служебного задания на разработку “эндженикса”. Если это сложить со словами Ашманова, то получается, что “служебного произведения” нет.

Из того, что видно в постановлении об обыске: там написано, что не позднее октября 2004 года кто-то что-то разработал по поручению руководства “Рамблера”. Но мы не уверены, что это так. Далее в тексте идет ссылка на Гражданский кодекс, который вступил в силу в 2008 году, и это странно — ссылаться на нормы, которые не существовали в момент совершения предполагаемого преступления. Кроме того, здесь встает вопрос сроков давности: по этой статье они составляют 10 лет. 

Более того, в тексте этого постановления идет речь об ущербе в 51 млн рублей, хотя по ст. 146 УК должен доказываться не ущерб, а размер преступления — например, объем упущенной выгоды. По преступлениям об авторских правах вообще обычно не бывает прямого ущерба, а есть только упущенная выгода. 

Тонкий момент: “Рамблер” вспомнил об Nginx сразу после того, как компания была продана американской F5 Networks. Сама по себе продажа компании не является нарушением авторских прав. И говорить о том, что та программа, что есть сейчас, — это ровно та же программа, что была в “Рамблере” в 2004 году, абсурдно».

Партнер практики защиты интеллектуальной собственности Lidings Борис Малахов: 

«В этой истории есть две составляющие: бизнес и юридическая. С точки зрения бизнеса сложно судить, почему вдруг через 15–16 лет “Рамблер” осознал, что его права нарушают. Может быть, это связано со сделкой со Сбербанком, или каким-то внутренним аудитом, или попыткой развивать свой аналогичный бизнес. Но факт остается фактом: “Рамблер” срочно понадобилось выяснить отношения с Nginx. 

Юридический аспект здесь тоже интересный. Во-первых, нужно понимать, что проводить обыски по части 3 ст. 146 УК — это стандартный способ получить доказательства в рамках возбужденного уголовного дела. Потому что почти всегда спор об авторском праве на программы ЭВМ — это спор, который начинается с полицейского обыска. Иначе получить доступ к серверам и компьютерам условных “нарушителей” никак нельзя — и это риск, о котором нужно знать всем IT-компаниям.

Постановление об обыске — это неприятно и тяжело, но еще не решение вопроса по уголовному делу, судебного спора тоже нет — значит, до выяснения истины еще очень далеко.

Сам спор тоже с очень сочной начинкой. Речь идет о 2004 годе, когда действовал еще старый закон об авторском праве, который не действует с 2008 года, — он был громоздкий и противоречивый. И там была очень широкая трактовка “служебного произведения”, согласно которой ключевое внимание будут иметь формулировки трудового договора и формулировки самих заданий, которые ставились перед Игорем Сысоевым. 

Таких споров немного: особенно когда они давностью уходят на десятилетия назад. Позиция “Рамблера”, скорее всего, будет строиться на том самом старом законе об авторском праве. Нынешние владельцы софта будут говорить, что создавали программу в отрыве от служебного произведения или что за столько лет IT-продукт трансформировался в совершенно новое произведение — и это все действительно спорные моменты. Кроме того, тут есть вопрос исковой давности — он, вообще-то, 3 года с момента, когда “Рамблер” узнал или должен был узнать о нарушении своих прав. Есть еще пресекательный 10-летний срок, после которого нельзя подавать иски, — и вопрос, как решится этот момент, все еще актуален. Не знаю, как они будут доказывать, что, находясь на одном и том же рынке, не знали и не могли узнать о нарушении раньше. 

Никто не мешает истцу параллельно подать заявление в полицию и готовить иск. Тем более что обыски могут дать доказательства. Возможно, их им пока что не хватает для суда. Поэтому это либо давление, либо подготовка к большому процессу, либо и то и другое». 

Старший партнер Versus.legal Александра Курдюмова: 

«Чтобы какой-то объект, например, программа, считался “служебным произведением” (именно об этом идет речь в опубликованных в соцсетях документах), нужно, чтобы были доказательства, что оно было разработано по служебному заданию работодателя. При этом этот вид работ должен быть прописан в должностной инструкции работника. То есть если ты нанимаешь программиста, а он в рабочее время рисует дизайн, то это не может считаться служебным произведением. 

Весь вопрос в том, как работодатель может доказать, что то, что сделал сотрудник, — “служебное произведение”. Он должен доказать в суде весь этот алгоритм: что работник был нанят, чтобы делать эту работу, и что ты попросил его сделать конкретное задание. Для этого должно быть предоставлено написанное ТЗ, а работник должен был по нему отчитаться, после чего должен был быть написан и принят отчет о выполнении задания. 

В этом конкретном случае при беглом просмотре кажется, что Сысоев не был программистом, он был системным администратором, то есть Rambler нужно, во-первых, доказать, что он как работник должен был по инструкции разрабатывать программы (что обычно в обязанности сисадмина не входит). Более того, у компании должны быть бумаги: электронные письма, документы и отчеты, подтверждающие, что ему было поручено разрабатывать конкретно этот код. Если все это есть, правда на стороне “Рамблера”. Если нет, доказать это будет сложно. А тот факт, что он делал это в рабочее время, это вопрос дисциплинарного взыскания (если ты на работе делал не то, что должен был), а не авторского права.

Само наличие уголовного дела еще ни о чем не говорит. Но сам факт появления дела — интересен, потому что обычно такие дела решаются в гражданском или арбитражном процессе, когда предъявляется иск о запрете использования и о компенсации за нарушение авторских прав. Уголовная статья есть, но она фактически мертвая, ею пользуются очень редко. Поэтому тот факт, что здесь взяли эту статью и стряхнули с нее пыль, — это очень интересно. Не удивлюсь, если параллельно появится еще и гражданское дело».

Позиции сторон

«Рамблер» после новостей об обысках объявил, что считает NGINX «служебным произведением», а права на предъявление претензий и исков переуступил компании Lynwood Investments CY Ltd. Та, в свою очередь, сообщила, что будет добиваться восстановления справедливости всеми доступными способами в рамках законодательства в любых юрисдикциях. Владельцы Lynwood Investments скрываются за кипрскими офшорами, но РБК ранее писал, что эта компания связана с совладельцем «Рамблера» миллиардером Александром Мамутом, который в этом году продал больше 46% акций «Рамблера» Сбербанку. Сам Мамут никаких комментариев не давал.

Американская компания F5 Networks, которая купила Nginx в марте этого года, на запрос The Bell ответила, что в курсе о прошедших в компании обысках, но все еще собирает данные о происходящем и не дает никаких комментариев.

Игорь Сысоев в давних интервью не отрицал, что создавал Nginx, работая в Rambler, но говорил, что этот вопрос был «основательно проработан»: «В “Рамблере” я работал системным администратором, разработкой занимался в свободное время, продукт с самого начала выпускался под лицензией BSD как открытое программное обеспечение».

До продажи американцам у Nginx были и другие инвесторы, например, венчурный фонд Runa Capital, — скорее всего, при сделках все риски внимательно анализировались, но в фонде и в американской компании-покупателе ситуацию не комментируют.

Зато дело Nginx в четверг прокомментировал бывший исполнительный директор «Рамблера» Игорь Ашманов. Он нанимал на работу Сысоева и утверждает, что, когда Сысоев пришел в «Рамблер», прототип Nginx уже существовал. Сысоев продолжал работать над ним в свободное время — с его обязанностями сисадмина это никак не было связано. Он также сообщил, что делом занялись адвокаты Runa Capital.