«Авто станет гаджетом»: каким будет транспорт будущего, как «Яндекс» займет рынок рекламы у дома и почему «телепортируются» у Кремля

Меньше процента активно передвигающихся по российским дорогам 30-40 млн автомобилей сейчас подключены к интернету. Однако уже в ближайшие годы таких машин может быть не менее 10 млн, уверены в «Яндексе». Чтобы занять лидирующую позицию на этом рынке, компания в августе выделила геосервисы в отдельный бизнес. И планы «Яндекса» не ограничиваются только автомобилями. С помощью нового бизнес-направления поисковик планирует получить значительную долю рынка рекламы рядом с домом, который оценивает в десятки миллиардов рублей. А еще компания нацелилась на рынок коммерческого транспорта, где только ежегодные затраты на содержание существующего автопарка оцениваются в 3 трлн рублей. Выделение геосервисов в отдельное бизнес-направление уже третье по счету в этом году: в январе этого года «Яндекс» объявил о самостоятельности медиасервисов, а в июле — «Дзена» (ранее из основного поискового бизнеса были выделены «Яндекс.Такси», «Яндекс.Маркет» и «Яндекс.Вертикали»). Как объяснял в последнем интервью «Ведомостям» в прошлом году основатель «Яндекса» Аркадий Волож, таким образом поисковик выращивает «новые ноги, на которых компания будет стоять через 10 лет». О том, чего ждать от последней «ноги», транспорте, на котором будут ездить в России в 2030 году, и «телепортациях» у Кремля корреспондент The Bell поговорил с руководителем направления Романом Черниным.

«Автолюбитель будет решать через навигатор 99% задач»

– «Яндекс» решил выделить геосервисы в отдельный бизнес. Зачем? И что он будет из себя представлять?

– У людей сильно меняются сценарии взаимодействия с сервисами в городе. Это касается и транспорта, и личного автомобиля. Например, через приложение смотрим, где автобус, платим за парковку со смартфона. Поведение внутри автомобиля также меняется. Мы, естественно, это видим и поддерживаем в продуктах. В процессе стало понятно, что в этих новых сценариях можно создавать бизнес.

– То есть потребление настолько сильно изменилось, что «Яндекс» решил выделить геосервисы в отдельное направление?

– Есть англицизм, у которого нет хорошего перевода на русский язык, – connectivity (подключенность). Почему у нас появляются хорошие сервисы? Потому что мир становится более connected (подключенным). Например, на все автобусы поставили датчики, которые передают сигналы о местоположении, и можно сделать хороший сервис «Яндекс.Транспорт». Бизнесы тоже генерируют разные данные: например, рестораны размещают меню в интернете, а в автомобили устанавливается продвинутая телематика, которая изучает стиль вождения. У нас появляется возможность собирать эту информацию и создавать на ее основе новые сервисы для потребителей.

Если говорить о картах, то традиционно люди воспринимают их как старый добрый атлас. Сейчас мы видим, что их уже интересует не только, как найти какие-то дома. Они хотят знать и то, что в этих домах находится, что там прямо сейчас происходит, как много в них людей, какие товары и услуги доступны, какие цены.

– А у вас есть цифры, подтверждающие, что люди действительно начинают потреблять из карт?

– В мобильных «Яндекс.Картах» количество запросов, не связанных с адресами (например, «бургеры», «кафе»), выросло с начала года более чем в два раза. Мы не ограничиваемся только удовлетворением прямого спроса, а начинаем рекомендовать, предсказывать потребность человека. Например, когда пользователь приезжает в другой город и ему надо понять, где поесть, что посмотреть, мы стараемся еще до того, как он сформулировал для себя эту потребность, сообщить, что вокруг много чего происходит. Если говорить про навигатор, то он из однозадачного приложения превращается в многозадачный сервис. Мы, например, встроили Алису (подробнее о ее создании) в навигатор, чтобы усовершенствовать интерфейс для решения задач за рулем. Это же реально удобнее, чем кнопки жать: можно спросить, надолго ли пробка или попросить поставить на карту оповещение о ремонтных работах. И это суперотлично полетело, сейчас огромная аудитория, которая использует Алису в навигаторе.

– А можете назвать, какой процент пользователей навигатора разговаривает с Алисой?

– Я не скажу точно, сколько использует именно Алису, но у меня в голове есть цифра по голосовому управлению в целом – сейчас уже 50% пользователей управляют сервисом голосом. Но идея примерно следующая – этот продукт выходит за рамки просто навигатора и становится универсальным приложением для водителя. Речь идет и об информировании в дороге (например о превышении скорости и штрафах), и о поиске подходящей заправки. Ты сел, включил его и не выключаешь, пока из машины не вышел. 99% задач, которые возникают у водителей, мы хотим решать через этот интерфейс.

– Алису?

– Сейчас умеем решать и через Алису, и другими способами. Приложение тоже будет развиваться. Будут появляться контекстные виджеты. Остановился на платной парковке – появился виджет платных парковок, долго ехал – виджет «Яндекс.Музыки» посоветует плейлист, остановился на заправке – появится виджет «Яндекс.Заправок» и поможет оплатить. Конечно, все это должно существовать внутри мультимедийной системы машины, а не только в смартфоне на присоске. Мы ставим задачу подключить миллионы российских машин к интернету и снабдить их хорошими сервисами, включая навигацию, мультимедию, Алису и многое другое. Мы стали из разработчиков утилиты, хоть и очень востребованной, разработчиками комплексной системы для автомобилей. Условно говоря, умный ассистент, как в «Яндекс.Станции» только для автомобилей. Мы понимаем, что через 3-5 лет автомобильный рынок полностью поменяется. Мы сейчас находимся в начале экспоненциального роста в России. В стране 30-40 млн активно использующихся автомобилей, из них подключенных к интернету и снабженных современной навигацией даже не единицы процентов. Не так важно, покупает человек дорогой автомобиль или подешевле, какой у него экран мультимедийной системы, он все равно вешает на присоску телефон. Это потому, что встроенных возможностей либо недостаточно, либо вовсе нет или это дорогая опция. Мы хотим больше автомобилей подключать к интернету и занять на рынке лидирующую роль.

– А что будет представлять из себя ваше отдельное направление? Это будет отдельная компания?

– Отдельной компании не будет, по крайней мере пока. Для нас это сейчас не так важно. Самое главное, что стратегически «Яндекс» поверил в гео-направление, признал перспективы и принял решение, что это серьезный бизнес на долгие годы вперед. Ключевое отличие нового статуса в том, что раньше мы концентрировались на создании платформы и пользовательских сервисов, а теперь к целям создавать ценность для пользователей добавляются цели в терминах бизнеса.

– Что за цели?

– Рост вклада геосервисов в капитализацию «Яндекса».

– Цифры можете какие-то назвать?

– Как вы знаете, «Яндекс» публичная компания, и мы не раскрываем цифры за пределами отчетности.

– Какие сервисы войдут в новое направление?

– Карты и навигатор, «Яндекс.Авто» и наша b2b-платформа «Яндекс.Маршрутизация» на основе которой уже работает часть бизнесов «Яндекса», например такси и каршеринг, и которую мы продвигаем сейчас для внешних клиентов.

«Автомобили станут гаджетами»

– Сейчас большинство пользователей, как вы правильно сказали, вешают смартфон на липучку под стекло и едут по нему. А каким будет потребление геосервисов, допустим, в 2030 году?

– Есть как минимум два очень важных тренда. Пять лет назад люди жестко делились на три группы: тех, кто ездит на личном транспорте, на общественном транспорте и тех, кто ездит с водителем. Сейчас же все смешалось и большинство людей – мультипользователи. Первое изменение в том, что через несколько лет не надо будет самому думать про выбор маршрута, единая система по утрам будет за вас простраивать, как перемещаться в течение дня. Второе – не останется никаких смартфонов на присосках. Автомобили станут гаджетами, а не как сейчас, когда на автомобиле часто офлайновый софт, который надо обновлять у дилера с флешки. Каким именно будет user experience в машине, черт его знает. Некоторые считают, что информация будет проецироваться на лобовое стекло, в других машинах мы видим развитие периферийного оборудования. В некоторых машинах уже сейчас руль становится интерактивным датчиком: если ты превышаешь скорость, то он тебя информирует об этом вибрацией. Будет мультиэкранность (водительский и пассажирский экраны), будут развиваться интерфейсы. И не берусь утверждать, как конкретно они будут выглядеть, но совершенно точно, что автомобиль будет подключенным к интернету, что будет интерактивным, персонализированным (когда ты садишься в автомобиль, он будет тебя узнавать, говорить «привет» и везти по маршруту из облака).

Карты тоже будут меняться — нужно больше контента. Больше и быстрее. Cейчас идет гонка технологий, чтобы производить такую карту, на которой информация появляется не за день, а за минуты. На детальных картах основано много городских сервисов: от каршерингов до беспилотников. Такую карту невозможно производить по-старому — исключительно руками картографа. В создании нашей карты очень активно участвуют пользователи, любой может дать обратную связь, прийти и порисовать карту в открытом редакторе «Народная карта». Это с одной стороны. С другой, мы хотим, чтобы карта в итоге строила и обновляла себя сама: алгоритмы обрабатывают сигналы от пользователей, компьютерное зрение обрабатывает спутниковые снимки высокого разрешения, чтобы автоматически разметить объекты.

– Насколько я понимаю, «Яндекс» своими сервисами уже охватил весь путь, который пользователь в будущем будет проделывать на различном транспорте в течение дня. Уже есть «Навигатор» для тех, кто пользуется личным автомобилем, «Яндекс.Транспорт» для пассажиров общественного транспорта, есть сервис каршеринга, сервис для поиска попутчиков «Яндекс-Попутка».

– Вы еще такси забыли. Да, все это уже есть, и те изменения, про которые я говорю, произойдут раньше, чем через 12 лет. Это случится на наших глазах. А дальше будет еще больше connected-устройств в городах, будет больше персонализации, больше интерактива. Но изменения на автомобильном рынке происходят довольно долго. Чтобы это стало стандартом, должны обновиться 30-40 млн автомобилей, которые ездят по дорогам. Это как раз лет 15.

– На чем вы собираетесь зарабатывать?

– Предполагается три сегмента. Во-первых, это традиционная для «Яндекса» модель рекламы. Но при этом будут и неклассические для нас форматы, я о них еще расскажу. Второе – это автомобили. Сейчас автопроизводители приобретают лицензии на софт. Но лицензионная часть не должна быть решающей: наша долгосрочная стратегия – зарабатывать на транзакциях и подписках, поскольку за время своей жизни автомобиль успевает потребить большое число платных сервисов: платные дороги, парковки, бензин, услуги дилеров, в авто слушают музыку, иногда смотрят фильм.

– То есть будете зарабатывать, как App Store?

– Да, похожая модель. Третье направление – это b2b. Здесь мы помогаем улучшить логистику компаниям, которые занимаются доставкой (не только до конечного пользователя, но и для тех, кто возит готовую продукцию, например, для ритейла). Мы можем подсказать, как одну и ту же задачу доставки груза можно решить с помощью 90, а не 100 грузовиков. Это сокращает издержки на 10-15%. Мы можем рассчитать, в каком порядке разложить коробки и в какой последовательности отправить машины по точкам, чтобы задачу решить максимально оптимально.

– Какая доля в общих доходах будет у каждого направления?

– Если говорить про ближайшие 3-4 года, то основную ставку мы делаем на рекламу, потому что у геосервисов накоплена большая аудитория. Всего-то (конечно, в кавычках) осталось помочь людям встретиться с бизнесами, которые тоже ищут контакта с ними. Автомобильная история. Мы верим, что она будет большой, но раскатывается она не так быстро. Нужны большие усилия, чтобы в автопроме прижились стандарты IT-индустрии: быстрые обновления, мобильность и онлайн. Логистика – новое направление и огромный рынок в России. По нашим оценкам, в стране 2 млн единиц коммерческого транспорта. Известно, что в России затраты на логистику занимают большую долю в стоимости товара. Из этих 2 млн машин условно можно сделать 1,7 млн машин и сократить холостой пробег каждой из них, как уже сделали в такси. Но конкретные цифры дохода сложно прогнозировать. В ближайшие годы мы ждем, что реклама будет приносить 70%, а все остальное – 30%.

– А сейчас компания много зарабатывает на рекламе внутри карт?

– На фоне всех рекламных доходов «Яндекса» не очень много. Мы только в последний год стали активно заниматься форматами рекламы и рекламодателями, для которых эти площадки релевантны. «Яндекс.Директ» в первую очередь более привлекателен для онлайн-сервисов. Мы же фокусируемся на тех, кому нужен клиент в офлайне. Это, например, все рестораны, офлайн-ритейл, автосервисы, индустрия красоты и здоровья и так далее.

И для этих рекламодателей нужно создавать продукт, нужны специальные форматы. Судя по тому, что малый бизнес все еще распространяет листовки у метро и рекламу в подъездах, надо объяснять, что есть альтернативные инструменты продвижения, в которых можно оценить эффективность. Мобильные «Карты» и «Навигатор» также конкурируют с наружной рекламой за тех, кому нужен как выход на широкую аудиторию, так и точный таргетинг на аудиторию автомобилистов.

– Сейчас торговые компании и компании из сферы услуг размещают о себе информацию в геосервисах «Яндекса» бесплатно. Теперь эта услуга станет платной?

– Разместить информацию о себе в картах может любая организация и это бесплатно. Бизнес возникает за счет людей, которые не знают, куда обратиться и что выбрать. И они приходят не с вопросом о конкретной организации, а с вопросом о том, где сейчас пообедать или зубы полечить, где сейчас скидки. Когда человек пришел выбирать, то возникает конкуренция между бизнесами. Это очень похоже на поиск. Там мы тоже даем возможность оказаться сверху этого ранжирования.

– В поиске реклама маркируется. А в картах будет?

– Да. Кроме того, мы делаем медийную рекламу. Возможно, вы замечали, что когда едете по маршруту, то появляются значки разных брендов, это аналог медийной рекламы. Люди реагируют на нее, заезжают, но основная цель, как и у любой другой медийной рекламы, – рассказать, что есть такой бизнес. Внутри карточки компании также можно повесить информацию о спецпредложении.

– А вы исследовали рынок рекламы рядом с домом? Вы понимаете, за какие деньги боретесь?

– Это десятки миллиардов рублей.

– Сколько сейчас ездит машин с системой «Яндекс.Авто»?

– Сейчас уже около 45 тысяч машин. И у нас уже заключено договоров на установку системы в 500 тысяч бортовых устройств различных автомобильных брендов.

– До какого года?

– Это планы по текущим договорам до 2020 года.

– На этих 45 тысячах машин реально используется система?

– В основном используется. Мы видим это.

– А «Лады» с «Яндекс.Авто» покупают?

– Они еще не появились в продаже. Мы в процессе реализации решения, но здесь не все от нас зависит. Для нас это хороший экзамен, получится ли сделать продукт, доступный на недорогих машинах, и будет ли он настолько полезен, что человек будет готов его купить.

– С кем вы уже работаете по логистическому направлению?

– Например, IKEA. Есть еще несколько крупных интернет-магазинов, которые еще не объявили об этом. Но это реальные партнеры, реальные заказы из сфер FMCG, банковского сектора и ритейла.

– С Google в этих направлениях серьезная конкуренция?

– В этом сегменте Google не видим как конкурента. В автомобильном сегменте активно продвигается Android Auto. Таких машин пока мало, но они продаются. В логистике наши конкуренты – это системы, которые выросли из внутренней автоматизации. Но у нас есть существенное отличие от них — технологии прогнозирования загруженности дорог, без которых любая логистика не выдерживает встречи с реальностью на дорогах мегаполиса.

– Сервис «Яндекс.Попутка» успешен?

– Это по-прежнему эксперимент, работает в двух городах – Ростове-на-Дону и Москве. О результатах его работы мы пока не рассказываем.

«Никто не знает почему происходят “телепортации”»

– Вопрос про «телепортации» (подробно о проблеме). В последний раз, когда это активно обсуждалось, пресс-служба «Яндекса» говорила, что это сбой GPS. Можете ли вы точнее рассказать о причинах сбоя?

– Достоверно никто не знает, что происходит с сигналом от спутника. Мы, как и другие сервисы, получаем его не напрямую. Приходит готовая координата от смартфона. Но происходить может разное. Например, звучали опасения, что надо ждать больших проблем во время чемпионата мира по футболу, но этого не случилось. Единственное, что мы можем сделать, – это смягчить шок для пользователя, предупредить, что произошла «телепортация».

– Это спецслужбы?

– О природе этих сбоев нет точной информации.

– За рубежом такое происходит?

– Бывают ли сбои GPS? Наверное, бывают.

– Насколько серьезные потери несут геосервисы «Яндекса» из-за того, что в Android и iOs предустановлены карты Google и Apple. И может ли решить проблему смартфон «Яндекса»?

– Во-первых, про телефон – это пока слухи и такие расчеты не имеют смысла. Во-вторых, про других игроков. Конечно, мы чувствуем конкуренцию карт Google. Apple Maps мы пока не очень не видим. В будущее «Яндекс.Карт» я смотрю с оптимизмом, потому что ценность картографических продуктов еще и в локальности, нужно сделать большое количество инвестиций в территорию, сбор и обновление данных, построить взаимодействие с местным бизнесом. Алгоритмический сбор данных тоже важен, но без локальной экспертизы его недостаточно, и мы в картах чувствуем, что у нас есть запас прочности, в том числе против наших уважаемых глобальных конкурентов.

– Как вы оцениваете свою долю в картах и навигации?

– Сложно оценить, потому что продукт мобильный. И ни у кого из внешних измерителей нет точных данных по конкурентам и все выводы базируются на выборке с небольшим количеством устройств. По-честному нужно смотреть не только установки, но и реальное использование. У нас нет внешних точных цифр, но у нас есть собственные метрики, и мы в порядке, можно так сказать.

– А какие цифры по вашим замерам?

– Например, мы точно знаем, сколько автомобилистов используют нашу авто-навигацию. И знаем, сколько автомобилей ездят в России. Мы видим, что больше 60% машин, которые реально ездят с навигацией в России, используют нас. Совершенно точно, что в автомобильной навигации мы занимаем высокую позицию. В России есть еще один заметный локальный игрок в картографии – компания 2ГИС. 2ГИС, карты Google есть на наших радарах. И мы чувствуем себя уверенно на фоне конкурентов.

– Сколько всего пользователей у «Яндекс.Карт» и навигатора?

– «Навигатор» – 16 млн пользователей в России и еще четыре с лишним в СНГ и Турции, карты – 40 млн на всех платформах ежемесячно.

— В интервью «Ведомостям» в мае прошлого года Аркадий Волож говорил о том, что «Навигатор» занял первое место в Турции. Удалось ли сохранить лидерство и как обстоят дела на других зарубежных рынках? Есть ли планы по экспансии на новые рынки?

— «Навигатор» действительно очень популярен в Турции и по-прежнему лидирует. Там применима та же рекламная модель, что и в России. Мы работаем и в странах СНГ: в Казахстане, Белоруссии, Узбекистане и других, в какие-то из этих стран (например, в Армению) мы выходили вместе с «Яндекс.Такси». Кроме того, в рамках международных запусков «Такси» мы активно знакомимся с новыми территориями, так как для работы сервиса в новой стране нужны хорошие карты и маршрутизация. Так, мы уже есть в Прибалтике и Сербии, готовим к запуску новые страны.

– Компании, вроде «Навител», остались на рынке?

– Мы их не особо видим. Был рынок платных навигаторов, но мне кажется, что он скорее мертв, чем жив. Непонятно, зачем их покупать, особенно на смартфон.

– Сейчас региональные власти много говорят о развитии интеллектуальных систем в городах. Это вообще рынок? Здесь можно заработать?

– Это совершенно точно не рынок для нас. Но это очень нативная интеграция. Там, где это возможно, мы стараемся сотрудничать. У нас были более сложные эксперименты по использованию наших данных в системе управления светофорами, но не могу сказать, что это большая история. У нас есть данные, которые можно использовать, но пока мы не видим себя в роли интегратора таких решений.

– Московские власти могли бы сэкономить, если бы сотрудничали с вами?

– Мы таких расчетов не делали.

– Спутниковые и панорамные снимки – это просто игрушка?

– Спутниковые снимки играют две очень важные роли. Во-первых, конечные пользователи используют их для того, чтобы посмотреть, как выглядит местность. Во-вторых, это первичная информация для оцифровки карт. Первичная карта – это оцифрованный спутник. Панорамы тоже важная часть продукта. И у нас большие надежды на них в будущем. Человек хочет не просто схемы посмотреть, а хочет погружения. У нас есть разные идеи, в том числе и по насыщению дополнительной информацией, чтобы не просто фотографии были. У нас были эксперименты с дополненной реальностью (AR — augmented reality), когда мы размещали виртуальные объекты. Я считаю, что лучшая реклама новостройки – это новостройка, нарисованная на панораме, чтобы человек мог зайти и посмотреть, как это будет в реальном окружении.

Владимир Моторин