Возвращение талибов и роль России в Афганистане, «Дождь» в списке иноагентов и инвестиции Баффетта и Далио

Как «Талибан» вернул власть в Афганистане, что будет со страной и ее экономикой и при чем тут Россия

Темой недели стал Афганистан, а триумфальный вход талибов (запрещенная в России террористическая организация) в Кабул — возможно, первым бесспорным мировым историческим событием 2021 года. США списывают убытки и ищут виноватых, Европа и Канада готовятся принимать беженцев, а Россия — выстраивать отношения с талибами.

Как «Талибан» вернулся к власти

Обращаясь к нации в день взятия Кабула талибами, президент Джо Байден прямо сказал, что США добились целей в стране еще 10 лет назад, но задержались с уходом.

Действительно, запрещенную в России «Аль-Каиду» удалось значительно ослабить, а Усаму бен Ладена — в 2011 году ликвидировать (правда, уже в соседнем Пакистане). На пике американский контингент в Афганистане достигал 100 тысяч человек, но уже через месяц после убийства бен Ладена заявил о сокращении войск на треть, а в 2014 году — о сворачивании военной операции. Задачей остающегося контингента (немногим больше 10 тысяч) становилось быстрое реагирование на «вспышки терроризма» и подготовка местной полиции и военных.

Но приютивший некогда бен Ладена «Талибан» никуда не делся — и все это время оставался фактором внутренней политики Афганистана, а проамериканские администрации Хамида Карзая и Ашрафа Гани даже на бумаге никогда не контролировали более двух третей провинций страны. Перешедшие к партизанской тактике талибы сочетали теракты с переговорами с кабульскими властями. Экономическая база «Талибана» тоже никуда не делась. Большую часть денежных потоков ему, вопреки расхожему мнению, обеспечивали не опийные плантации, а дорожные, топливные и иные поборы, а также подушевая «десятина» (ошр) на подконтрольных территориях, цитирует FT недавнее исследование.

Для американского политического истеблишмента провал в Афганистане был очевиден уже к первой половине 2010-х. В 2019 году The Washington Post смогла изучить материалы федерального расследования неудач США и коалиции НАТО Lessons Learned, проведенного в 2014 году. Основной вывод из сотен интервью участников операции: американцы стали жертвами собственного непонимания ситуации в Афганистане и самообмана, причем неправильной была даже военная стратегия, не говоря о внутриполитической. Но главной ошибкой стали бестолковые траты на превращение разъединенной племенной страны в современное государство. Суммарные прямые и косвенные расходы на операцию оцениваются в $2 трлн. Половина из них пошла на проекты, которые часто не заканчивались ничем, кроме распила.

Президент Дональд Трамп еще до прихода к власти обещал прекратить окончательно разочаровавшую американцев «бесконечную войну». В начале 2019 года спецпредставитель США Залмай Халилзад начал переговоры с эмиссарами талибов в Дохе, и 29 февраля 2020 года они завершились подписанием мирного соглашения — по оценке политологов, со слабой позиции США. В нем было четыре раздела:

• Прекращение огня.
• Вывод иностранных войск. США соглашались уменьшить контингент с 12 тысяч до 8,6 тысячи человек в пределах 135 дней. А при условии соблюдения талибами обязательств полный вывод войск должен произойти в течение 14 месяцев — то есть до 1 мая 2021 года.
• Межафганские переговоры о коалиционном правительстве. Реально они начались только в сентябре 2020 года, и, как показало будущее, талибы не имели намерения вести их серьезно. Попыткам договориться не способствовало давление американской стороны на переговорщиков Гани (некоторые детали всплыли уже после смены власти). У США оставалась возможность отменить вывод войск при провале переговоров, но администрация Байдена ей не воспользовалась.
• Гарантии борьбы с терроризмом. Талибы обязались не допускать на территории Афганистана присутствия террористов, угрожающих безопасности США и их союзников, включая «Аль-Каиду» и (запрещенный в России) ИГИЛ. Этот пункт был для «Талибана» самым простым и пока соблюдается — к моменту заключения соглашения талибы и так уже несколько лет активно воевали c конкурирующими исламистами.

В ноябре 2020 года США объявили, что вывели почти половину (2500 человек) оставшегося контингента к середине января 2021 года, но с полным выводом к маю не успевают. В апреле Байден приурочил вывод войск к двадцатилетней годовщине терактов 11 сентября 2001 года. В июле группа работников дипкорпуса США в Афганистане предупредила Госдепартамент о прямой угрозе молниеносного захвата талибами Кабула. А 15 августа, после недели последовательного перехода провинций под контроль «Талибана», движение захватило столицу страны, оставив под контролем США только аэропорт. Эту быстроту, впрочем, не стоит переоценивать: в 2001 году «Северный альянс» при поддержке США также изгнал талибов из ключевых провинций и захватил Кабул за неделю.

Что будет дальше

По мнению политологов, за последние 10 лет позиции «Талибана» заметно усилились, а их противников, наоборот, ослабели: появления нового «Северного альянса» сейчас уже почти не ждут.

Сопротивление отчетливо поделилось на очаги. Эвакуироваться (предположительно в Узбекистан) успели видные лидеры этнических общин севера Афганистана, деятели борьбы против советской оккупации и последующей гражданской — узбек, маршал Абдул-Рашид Дустум и таджик Ата-Мохаммад Нур. Там же находятся, по всей видимости, тысячи боевиков и самолеты и вертолеты ВВС Афганистана, которые смогли улететь из страны и приземлиться в Узбекистане.

Главным центром сопротивления талибам на территории самого Афганистана в очередной раз станет неприступное Панджшерское ущелье к северу от Кабула — окруженная горами долина, которую советские войска во время Афганской войны так и не смогли поставить под контроль. Сейчас ущелье находится под контролем молодого лидера Ахмада Масуда, сына многолетнего хозяина Панджшерского ущелья

Ахмад Шаха Масуда — самого известного лидера моджахедов во время Афганской войны, а позже главы «Северного альянса», убитого террористами «Аль-Каиды» за два дня до терактов 11 сентября 2001 года. Вероятно, там же находится объявивший себя законным главой страны вице-президент Афганистана Амрулла Салех — также уроженец Панджшера и представитель таджикской общины.

Сам Масуд-младший на этой неделе не исключил участия в коалиционном правительстве Афганистана — если его реально создаст «Талибан», но предупредил талибов, что готов к войне. Если Панджшер останется в изоляции, его шансы как-то сыграть на внутренней арене невелики, говорят эксперты: новый «Северный альянс» сейчас возможен только при условии международной поддержки и просчетов талибов. Ключом к северу страны — и объединенному фронту — остается стратегический город Мазари-Шариф, находящийся под контролем «Талибана».

Вопрос ближайшего времени — насколько талибам удастся сохранить культивируемый имидж «приличного» фундаменталистского режима. Новости об эксцессах на местах уже поступают во множестве.

Есть ли там деньги

Афганистан — одно из беднейших государств на планете: 47,3% его граждан живут в бедности, каждый третий работающий получает менее $1,9 в день (по паритету покупательной способности), а 60 из тысячи афганских детей не доживают до 5 лет, следует из последних данных Азиатского банка развития. По данным Всемирного банка, ВВП Афганистана в расчете на душу населения составляет всего $508,8 — это меньше, чем, к примеру, в Республике Конго, Судане и Уганде (в целом хуже Афганистана по этому показателю в мире только шесть государств).

В 2020 году размер экономики Афганистана, по данным Национального управления статистики страны, составил менее $20 млрд. Это меньше, чем текущая рыночная капитализация «Яндекса» ($24,4 млрд), состояние президента ГМК «Норильский никель» Владимира Потанина (по данным Forbes за 2021 год — $27 млрд) или предправления «Новатэка» Леонида Михельсона ($25 млрд).

Афганистан — прежде всего сельская страна. Негосударственный сектор экономики чрезвычайно мал, а занятость сосредоточена в низкопроизводительном аграрном секторе (44% всех работающих афганцев заняты в сельском хозяйстве), указывает Всемирный банк. Развитию частного сектора экономики еще до прихода талибов к власти препятствовали политическая нестабильность, отсутствие безопасности, слабые институты и коррупция. «Именно отсутствие безопасности и стабильности всегда было главным препятствием на пути строительства железных дорог, трубопроводов, энерготранзита», — констатирует в разговоре с The Bell директор Центра изучения современного Афганистана Омар Нессар.

Пандемия СOVID-19 серьезно ударила по и без того слабой экономике Афганистана: ВВП страны по итогам 2020 года сократился на 5%, продовольственная инфляция ускорилась до 10%, а в апреле 2020-го рост цен на продовольствие достигал 16,6%, приводит данные Азиатский банк развития.

Экономика Афганистана значительно зависит от внешней финансовой поддержки. Торговый дефицит (то есть превышение импорта над экспортом), по оценкам Всемирного банка, равен почти 30% ВВП и полностью финансируется за счет иностранной финансовой помощи. Международные гранты до недавнего времени обеспечивали около 75% всех госрасходов Афганистана. «Самый крупный работодатель в Афганистане — это армия и полиция, финансирование которых происходит за счет внешней помощи, — говорит Нессар. — Сокращение вплоть до прекращения международной финансовой поддержки является рычагом воздействия на талибов с тем, чтобы они пошли на уступки в вопросе формирования нового правительства». США после перехода власти в стране к талибам не только прекращают финансирование афганской экономики, но и замораживают международные резервы и счета афганского правительства.

Ежегодные доходы движения «Талибан», по данным группы мониторинга ООН на май 2020 года, составляли от $300 млн до $1,5 млрд. Традиционный их источник — производство и торговля героином. Впрочем, талибы успешно освоили и производство метамфетамина, который, в отличие от героина, не требует больших лабораторий, а его ингредиенты дешевле. ООН уже зафиксировала поставки афганского метамфетамина в Центральную Азию, государства Персидского залива, Иран и Южную Африку.

Но больше всего доходов «Талибану» приносил рэкет и сбор налогов с любой коммерческой деятельности на своих территориях, пишет FT со ссылкой на детальные исследования теневой экономики Афганистана, проведенные британским Overseas Development Institute. Исламисты облагали сборами добычу полезных ископаемых, операторов мобильной связи и транспортные компании, брали таможенные платежи при пресечении контролируемых ими границ и дорог. «Даже иностранным инвесторам, например, китайцам приходилось “отстегивать” “Талибану”, чтобы они не осуществляли теракты на их проектах», — рассказал The Bell профессор факультета мировой экономики и мировой политики ВШЭ Андрей Казанцев. Талибы получали финансирование и из иностранных источников: помощь шла от исламских фондов Ближнего Востока и Пакистана. «Запад обвиняет Россию в том, что она тоже помогала талибам, но это не доказано», — подчеркнул Казанцев.

Несмотря на то что предыдущее правительство Афганистана ставило перед собой задачу повысить гендерное равенство, положение женщин в стране вызывало опасения и до смены власти. По данным ООН за 2019 год, только 13,3% взрослых женщин имели хотя бы школьный уровень образования (против 36,9% их сверстников-мужчин), всего 21,6% женщин работали или искали работу (74,7% среди мужчин). Афганистан имеет самый большой гендерный разрыв в отношении владения удостоверениями личности: 52% женщин и только 6% мужчин не имеют паспорта. Национальное управление статистики страны фиксировало рост случаев насилия над женщинами с 2018 по 2020 год. После прихода талибов к власти для афганских женщин существует прямая угроза роста дискриминации и насилия над ними.

Зачем «Талибан» России

История налаживания отношений России с «Талибаном» — не такая давняя. С середины 1990-х, когда талибы, активно поддерживавшие чеченских сепаратистов, впервые пришли к власти в Афганистане, Москва была одним из самых активных их противников. Россия еще задолго до начала американской операции в Афганистане поддерживала «Северный альянс» Ахмад Шаха Масуда, с которым российские военные выстроили неплохие отношения еще на этапе вывода советских войск из Афганистана. В 2003 году «Талибан», никогда не совершавший терактов на российской территории, был признан Верховным судом РФ террористической организацией. В отличие от американцев, которые всегда поддерживали ограниченные контакты с талибами даже после 2001 года, Москва с ними никаких переговоров не вела.

Ситуация резко изменилась в конце 2015 года — через несколько месяцев после того, как российские войска начали операцию в Сирии против «Исламского государства» (запрещено в РФ). В декабре 2015 года спецпредставитель президента РФ по Афганистану неожиданно заявил, что у России есть каналы связи с талибами, а их интересы по борьбе с ИГИЛ в Афганистане «объективно совпадают с российскими». Эксперт по Центральной Азии Аркадий Дубнов тогда объяснял неожиданный поворот желанием Москвы воспользоваться расколом «Талибана» после объявления о смерти его основателя Муллы Омара, чтобы превратить талибов в союзников в борьбе против ИГИЛ.

«Если такая игра Москвы — впервые за многие годы — на повышение ставок в Афганистане окажется удачной, то дивиденды могут быть значительными», — писал тогда Дубнов: Россия может вернуть себе статус влиятельного игрока в регионе, усилить российские позиции в постсоветской Центральной Азии (где доверие местных лидеров к Москве сильно снизилось из-за ее действий на Украине, в Сирии и Турции) и упредить угрозу экспансии туда боевиков ИГИЛ. Как минимум одна из целей достигнута: в результате тогдашней ставки Россия теперь получила «золотую акцию» в медиаторстве между противоборствующими афганскими группировками как великая держава, говорил Дубнов в июле 2021-го, за месяц до вступления талибов в Кабул. Но за эту ставку надо будет платить — тем, что Кремль будет нести ответственность за действия «новой талибанской власти», добавлял он.

Интересы России в Афганистане остаются прежними: упредить рождение там источников террористической исламистской угрозы и превратить северные провинции Афганистана в буфер безопасности: сейчас они под контролем талибов, и для России это опасность, сказал The Bell Дубнов. Талибы нужны российским властям просто потому, что пока кроме них в Афганистане нет никакой другой силы, кто может контролировать и сдерживать террористическую угрозу, соглашается эксперт Российского совета по международным делам Кирилл Семенов. «Пока можно сказать, что Россия хорошо воспользовалась своим шансом укрепиться в Средней Азии и не ошиблась, установив связи с талибами. В случае обострения ситуации в Афганистане в Россию могут хлынуть нелегальные мигранты из соседних стран, среди которых будут появляться радикальные элементы. И Афганистан для России может стать тем, чем до сих пор является Алжир для Франции, — постоянной угрозой безопасности», — говорит он.

В то, что Россия сможет извлечь из отношений с «Талибаном» какую-то материальную выгоду, все опрошенные The Bell эксперты сомневаются. «Для крупных бизнес-проектов, которые приносят деньги, нужна стабильность — безопасность сотрудников, гарантия сохранности инвестиций. Сейчас афганский режим слишком неустойчив, чтобы про это говорить. К тому же, чтобы что-то добыть в Афганистане, чем теоретически могут заняться российские компании, необходима инфраструктура — сейчас она в стране отсутствует. Это значит, что в стране для получения результата необходимо будет провести пятилетку — никто при нынешней нестабильной ситуации такие длинные инвестиции делать не будет», — сказал The Bell востоковед Дмитрий Верхотуров.

Над статьей работали Сергей Смирнов, Юлия Старостина и Лада Шамардина

СИГНАЛЫ

Новые иноагенты

Министерство юстиции, ведущее список СМИ-иноагентов, и ведомства, которые на самом деле заведуют его пополнением, поддерживают традиции — независимые СМИ в России признают иностранными агентами по пятницам, примерно раз в три недели. На этот раз в список попали телеканал «Дождь» и расследовательское издание «Важные истории». Иноагентами были признаны и лично шесть журналистов «Важных историй», в том числе главный редактор издания Роман Анин. Все они теперь не только обязаны вставлять в свои посты огромное уведомление, но и теряют право на частную жизнь: физлица-иноагенты обязаны отчитываться обо всех своих доходах и тратах.

«Важные истории» с самого начала не скрывали, что зарегистрированы за границей. Но специально для «Дождя» «источник в одном из российских ведомств» впервые решил сообщить через государственное РИА «Новости», какое именно иностранное финансирование ведет к включению в список иноагентов. Помимо предсказуемых «Сахаровского центра» и фонда экс-владельца «Билайна» Дмитрия Зимина в числе «иностранных спонсоров» оказались Фонд развития Политехнического музея (240 тысяч рублей) и даже фонд «Арифметика добра», основанный близким к «Роснефти» банкиром Романом Авдеевым (252 тысячи рублей).

В реестре, который ведет Минюст, уже 43 позиции, и среди известных независимых российских СМИ уже больше «иноагентов», чем тех, кто не попал или в этот список, или в соседний, еще более опасный — нежелательных организаций. Если списки продолжат пополняться с такой же скоростью, до конца года в России не останется неподконтрольных властям и неподцензурных изданий, которые не будут лишены возможности нормальной работы или работы как таковой.

Подписаться на «Дождь» можно здесь, поддержать «Важные истории» — здесь.

ИНВЕСТИЦИИ

Во что вкладывают Баффетт, Далио и другие

Крупные институциональные инвесторы из США обязаны в течение 45 дней после завершения каждого квартала отчитываться о позициях в акциях свыше $100 млн. Задержка в публикации снижает возможность копирования стратегий, но все равно может влиять на котировки компаний: например, акции фармацевтической компании Organon выросли на 1,8% после того, как 16 августа стало известно, что Уоррен Баффетт купил небольшой пакет ее акций. Мы рассказали, какие сделки совершили Баффетт, Далио и другие крупные инвесторы во втором квартале и за кем в будущем стоит следить инвесторам.

ЭКОНОМИКА

Когда кончится нефть

Угрожающий доклад ООН о глобальном изменении климата должен ускорить переход крупнейших экономик на возобновляемые источники энергии. Для России это обернется обвалом спроса на нефть и газ — и готовиться к такому сценарию правительство начинает только сейчас. Спецкорреспондент The Bell по экономике Юлия Старостина поговорила со специалистами о том, как российская экономика переживет эти события и сможет ли справиться с таким ударом. Прочитать об этом можно у нас на сайте.

То, что правительство заметило проблему и собирается ее решать, — уже неплохо. Рост доли несырьевого экспорта в российской экономике к середине XXI века неизбежен (вопрос — каким будет к тому моменту объем этого экспорта). Но для людей, которые зарабатывают свои доходы в рублях, все это слабые утешения. Все опрошенные The Bell экономисты сходятся в том, что, несмотря на смягчающий эффект бюджетного правила, российская валюта остается фундаментально привязанной к нефтяным котировкам. «Надо понимать, что ослабление рубля — это перманентный тренд в долгосрочной перспективе», — предупреждает Владимир Горчаков из АКРА.

ОБРАЗОВАНИЕ

Как создать команду мечты?

Для того чтобы достичь высоких результатов, команде нужна сыгранность, а не звездные участники. О том, как ее создать и развивать, вы можете узнать на курсе «Team Leadership. Как эффективно управлять командой» от IN SCHOOL (by The Bell).

Под руководством директора программы магистратуры в области менеджмента (MIM) и преподавателя курсов по инновациям, дизайн-мышлению и лидерству Школы бизнеса Макдоно Джорджтаунского университета Эвелин Уильямс вы попробуете создать дизайн идеальной команды, а также:

• узнаете, как верно считывать и реагировать на сигналы в поведении ваших коллег;
• научитесь давать эффективную обратную связь, которая поможет раскрыть потенциал команды;
• улучшите собственные навыки эмоционального интеллекта;
• овладеете инструментами и методами экспериментального коучинга;
• обретете больше осознанности в выборе, который вы делаете в рамках команды.0

Занятия пройдут 6, 7, 9 и 14 сентября. Получить больше информации о программе и оставить заявку на обучение можно здесь.

ИНТЕРВЬЮ 

«Для этого нужно крылья иметь, а не погоны»

В прошлую пятницу на Nasdaq вышла компания Momentus Space — космический стартап, основанный экс-владельцем «Техносилы» Михаилом Кокоричем. Для сделки Momentus оценили в $567 млн. Но самому Кокоричу из-за давления властей США пришлось уйти с поста CEO и продать акции созданной им компании до того, как она стала публичной. Спецкорреспондент The Bell Валерия Позычанюк поговорила с предпринимателем о том, зачем Илону Маску понадобился его космический буксир, из-за чего у компании начались проблемы с минобороны США и Комиссией по ценным бумагам, что ждет ее дальше и чем теперь займется сам бизнесмен.